Это просто я люблю жизнь, что мне дана...(с)
Название: Слова, которых нет
Автор: амитей
Пейринг: Фил Коулсон/Клинт Бартон /теоретически))/
Рейтинг: PG
Предыстория - недавно мне на глаза попался список идиом на разных языках, которых нет в русском. я настолько влюбилась в саму эту идею, что она как-то переросла в цикл драбблов.
пока их 6, то есть, ровно треть задуманного)) в каждом драббле обыгрывается одно из этих слов, которых нет в языке, пояснение и перевод обитают в эпиграфе.
чтобы прочитать текст нужно щелкнуть по картинке)
.
смотреть/читать
Первый раз агент Коулсон видит Клинта Бартона, своего будущего подопечного за час до полицейского участка. Тот стоял на выступе одной из старых печных труб на крыше и натягивал лук. Было достаточно темно, камера фиксировала только общий расплывающийся силуэт и четкую задницу на пол экрана. Задница была очень ничего, такую стоило вытаскивать откуда угодно. Даже если бы Фил был сейчас не на работе, а так и было, к слову сказать.
Он, разумеется, свернул на место происшествия, и даже усмехнулся, когда услышал полицейские сирены и увидел, как эту самую задницу арестовывают за соучастие. Коулсон был профессионалом, поэтому опознать лицо по заднице для него не составляло труда. Это и был профессионализм. Да, именно.
Как бы оно там ни было, он все равно собирался вмешиваться.
В процессе переговоров с Фьюри и полицией, угрюмость и лексика мистера борца-за-справедливость-Хоукая как-то не заострили на себе внимания. Зато когда на базе, в первую же неделю Бартон пролазил всю вентиляцию, поцапался с тремя инструкторами, доломал трофейный мексиканский вертолет и наговорил самому Филу такого и в таких выражениях… Правда – последнее исключительно с собой наедине, не то, чтобы это его спасало …
- Да уж, Соколиный глаз, - протянул Коулсон, разглядывая аккуратно прожженную хлоркой мишень на спине своего лучшего пиджака, - bakku-shan…
Это и правда было сожаление. Никакого "вызов принят". Честное агентское.
.
За свою не слишком долгую жизнь Клинт Бартон успел многое повидать. И перепопадать в кучу передряг разной степени опасности и комичности. Когда до тебя с самого детства никому нет особого дела, это получается как-то само собой. Но в его жизни не случалось еще ничего похожего на нынешнюю хрень. Даже цирку было откровенно слабо это переплюнуть.
Типа-официальную 24/7-работу под типа-руководством некоего анклСэма*. Который так мониторит, что ему и в ухо плюнуть затруднительно**. Несколько раз получив в ответ на явное нарывательство спокойную улыбку и заверение: «Заботиться о вас мой долг, мистер Бартон. Вы сегодня обедали?»… Клинт решил, что опустить этого авторитета гребанного – дело принципа.
Не то, чтобы это что-то изменило в их отношениях.
Клинт нарывался. Его изымали из ситуации за два-три шага до серьезных последствий, выслушивали истерическое шипение на тему «Хорош палить!», протаскивали через душ, кормили и запирали в карцере с книжкой. После первого раза – в карцере с вентиляцией 10 см в диаметре.
Не то, чтобы Бартон не сумел ничего в эти 10 см засунуть.
Не то, чтобы его ярость, когда он обнаружил там на месте затыренного Dubа*** несколько фантиков с аскорбинкой и никотиновые пластыри, долго продержалась против его же хохота.
Впрочем, по большому счету, это никак не отражалось на его отношении к куратору. Шипя вслед тому, прищуриваясь на сведенную мишень на спине: «Backpfeifengesicht!», Клинт чувствовал себя почти абсолютно счастливым.
Но далеко не сразу это осознал. Впрочем, не он один.
* uncle Sam - так в Штатах называют неопознанные трупы
** Мониторить – подглядывать / Плюнуть в ухо - наврать
*** Dub - короб шмали (сиганет с травкой) за 20 баксов
.
Клинт был уверен, что Коулсон считает виноватым во всем его. В целом, это было оправдано.
Если бы Бартону не взбрело в голову следить за куратором, если бы он не выпал, проломив потолок, прямо на зеленое сукно притона, если бы у него не был настолько взъерошенный, но опасный вид с его сюрикенами и парой пистолетов...
В общем, если бы не Хоукай, Коулсону не пришлось бы переоборудовать свою машину в кабриолет.
Сам Коулсон виноватым Клинта не считал. Но благоразумно об этом помалкивал.
На самом деле, всё было проще: Фил развлекался.
Совмещал, так сказать, свою любовь к покеру и необходимость поддерживать...эммм.. бдительность. Каждый раз, когда он чувствовал, что засиживается на кабинетной бумажной работе, он делал небольшие вылазки в город. Разорял пару оружейных или нарко складов, прикрывал несколько притончиков, ласково, почти ненавязчиво подправлял конфликты в бандах и чуть-чуть корректировал сферы влияния.
Ничего особенного, всегда только минимальное вмешательство. Всегда наобум и без всякого плана. Без оружия и каких бы то ни было средств связи.
Это было принципиально: только так Фил мог со всей определенностью выяснить, не потерял ли он свое... чутьё? Desenrascanco.
В тот раз ему ужасно не везло в картах. Фил продолжал делать ставки и ловить зреющее внутри ожидание - подобному отсутствию фарта просто обязано было найтись объяснение. Коулсон с тихим восторгом предвкушал какие-нибудь чарующие пакости.
Пакости свалились ему почти прямо в руки в лице ощетинившегося Хоукая. Фил не помнил, когда в последний раз ему было так весело. А отбиваться ошалевшим Клинтом вместо подручных средств было действительно весело. Почему-то Фил ничуть не опасался за его безопасность. В той же мере, как никогда не боялся за свою.
Всё остальное было на месте.
Двери оказывались в нужных местах и открывались сами. Когда Коулсон выпрыгивал в окно, прихватив шиворот Клинта, стекло разбилось с красивыми брызгами, только чуть-чуть мазнув по виску, а внизу, конечно же, дожидалась брезентовая фура, по которой они кубарем скатились, очередным чудом не переломав ноги в помойке, подгоняемыми группой поддержки из радостной автоматной очереди.
Когда они каскадом пробурлили по шестиполосной оживленной трассе и бездумно вынырнули в какой-то машине, Бартон ошеломленно ловил ртом воздух, словно его действительно только что вытащили из водоворота. Фил только хмыкнул и нажал на газ, даже не глядя в зеркала.
И вот через тридцать один километр он их и поджидал. Огромный, почти изящный экскаватор на стройплощадке, который спокойно выезжал с полным ковшом гнутой ржавой арматуры.
У Бартона оказалось живое воображение, - мечтательно подумал Фил, покосившись на резко побледневшего и распахнувшего глаза парня, и коротко скомандовал, - ВНИЗ!
Клинт без раздумий и промедления тут же стек на уровень своего заднего сидения, сам Коулсон вжался в откинутое сиденье водителя, почти восторженно глядя как на них несется ковш экскаватора, полный ржавых острых железяк, готовых превратить их в прекрасный шашлык, и втопил на полную газ, вместо того, чтобы адекватно выжать тормоза вместе с ручником.
...
Экскаватор аккуратно снес крышу его дорогой акуры, и засыпал погоню арматурой. На следующий день газеты восхищались словарным запасом экскаваторщика, высказавшего бедным ганста-браткам все, что он о них думал.
Уже можно было затормозить и благополучно отправиться на базу, но Фил выбрался из города на фривей и с наслаждением несся вперед, напрочь отключив мозг, просто ощущая себя живым и всемогущим.
Клинт молчал.
И когда они вернулись на базу - тоже. Как-то вяло отмахнулся, обозвав его на голову ушибленным укуренным бычьём. И уполз к себе. Коулсон блаженно прикрыл глаза, уверенный, что как минимум до завтра ни на какие приколы его подопечного точно не потянет.
Дня три после выкаблученных куратором кульбитов, Клинт провел как обычно: провернул несколько давно задуманных шуток, сорвал перловый день в столовой, отдраил в наказание два нижних уровня со всеми потайными комнатками и сейфами, два раза чуть не подорвался на сигнализации, выяснил в очередной раз, что он слишком лузер, чтобы взломать систему защиты или хотя бы систему жизнеобеспечения, и вот. К вечеру четвертого дня, когда у него кончились текущие взыскания и не было пока назначено новых, Клинт почувствовал, что балансирует над пропастью.
Следовало немедленно или все понять или в дупель напиться.
Первое ему не грозило, оставалось второе.
.
Нельзя сказать, что Клинт был в шоке. Ну, подумаешь, свалился с потолка, побегал от автоматной очереди, чуть не превратился в шашлык на арматуре.. Что им, стекол никогда не выбивали, было бы с чего нервные клетки тратить. Нормальный экшн.
Если бы не этот.. клоун обдолбанный. У Клинта и у самого была явная нехватка инстинкта самосохранения, но не полное же отсутствие! Да за придурка на экране в кинотеатре и то больше переживаешь, чем Коулсон за себя. И чем за него, Клинта, если уж на то пошло, тоже!
Это не укладывалось в голове.
И во всех прочих местах тоже не укладывалось.
Особенно в сочетании с контрол-фриком-куратором, который вышагивал по базе и появлялся у него за спиной из ниоткуда в обычные дни.
Поэтому Бартон сидел в клубе и пил. У него уже давно отказал слух, в этом месте музыка была настолько громкой, что попросту превращалась в вибромассаж. Периодически, пока еще мог держаться на ногах, Клинт отползал на танцпол, но после третьего вояжа благополучно осел с парой бутылок на диванчике в уголку. Рядом с ним трахались какие-то укуренные подростки, ему было пофиг, у него было дело. Он забывал то, что не в силах был понять.
Он не помнил, каким чудом сумел выбраться из клуба и добраться до базы. Чисто на автомате.
Более того, он умудрился даже каким-то образом намокнуть в душе, прежде чем выметись на середину своей комнаты, гордо выдохнуть в пространство *Rwhe!*и и рухнуть на пол. Спать.
Агент Коулсон, выслушавший вместе с пространством полномочное заявление, удивленно приподнял брови. Странность заключалась в том, что он опознал сказанное.
Фил, уже пятнадцать минут подпирал дверной косяк и с интересом смотрел на очередные перемещения Хоукая. Провести того по городу проблем не составляло, но в помещении, к сожалению, было слишком много предметов, о которые можно было споткнуться.
И вот теперь Коулсон даже с неким умилением разглядывал валяющегося плашмя на полу лучника. Из одежды на том был только один насквозь мокрый развязанный кроссовок, чьи шнурки понуро висели, как усы скорбного шляхтича.
А задница и правда ничего, - с видом знатока хмыкнул Фил, Стащил со спящего кроссовок и накрыл того пледом.
С завтрашнего утра Клинту стоило усложнить программу обучения. Устроить активную тренировку. И пусть, пожалуй, вырабатывает командный голос. Громко. И старательно.
Одним из самых нелюбимых видов заданий у Коулсона было сопровождение директора Фьюри на всякие секретные переговоры под видом светских вечеринок. Дело было даже не в умении вливаться в это сумасшедшее болото и благополучно казаться там своим. И не в необходимости притворяться. Филу просто было очень неприятно смотреть на тех, с кем беседует Фьюри: не слышать слов, но слишком хорошо издалека видеть, что они имеют в виду. Политика слишком грязная игра. Даже если это умная политика. Потому что предательство остается предательством, какими бы гуманными целями его не оправдывали. Ничем, кроме загнивания изнутри видеть жизнь этих людей он не мог.
Тут не спасали даже его нежно лелеемые идеалы.
Как-то так.
А всё прочее, включая неприметное обезвреживание намеренных и случайных злоумышленников, было скорее развлечением и способом отвлечься от лицезрения химических процессов разложения душ.
Даже когда во имя секретности нужно было позволить этим злоумышленникам себя достать.
В общем, плечо ему вывихнуть все-таки помогли. А вот разряд электрошокера был уже исключительно его самодеятельностью. Впрочем, Фил не жалел, результат был достигнут, незадачливое трио идиотов упаковано во вместительный багажник Фьюри, а встреча все-таки подошла к концу. Lagom.
И даже дорога до базы оказалась конечной. А ванна – как всегда – горячей и прекрасной. Ванну Фьюри оборудовал специально для него. ЩИТовские юнцы прекрасно обошлись бы душем. А он – нет. Распрощавшись с юношескими порывами и досконально изучив, что можно требовать от своего тела, а что нет, поневоле учишься и баловать его. Чтобы потом – требовать по праву.
.
Вообще, Клинта тогда занесло туда со скуки. Просто оттого, что подглядывать за девочками в душе интереснее, чем мыть пол. Только вот вместо девочек был… куратор. Тот самый, который никогда не делает ошибок, и все-таки, закусив губу, сам вправляет себе вывих плеча по способу Кохера. Которому – подумать только – явно больно. И потом с одной рукой сползти в ванну – тоже. А запахи эвкалипта и йода от воды совсем сбивают с толку. И то, как Коулсон досадливо морщится и трет почти незаметные следы от шокера. И то, как он устало закрывает глаза.
Если бы Клинт застал его в ванной недели две назад, он бы с удовольствием разнес по ЩИТу свежие сплетни. Неделю назад просто отмахнулся бы: что с этого долбанного фраера возьмешь. А теперь… теперь было самое время задуматься.
Клинт оставил Коулсона приходить в себя, и потихоньку сползал в его кабинет. Убрал провода с напряжением от дверной ручки и вытер с пола скипидар. Тончайший слой чернильной пыли с клавиатуры стирать не стал – хлопотно. К тому же надо же оставить хоть что-нибудь. Чтобы слишком проницательные специальные агенты ничего не заподозрили. Уже ныряя обратно в вентиляцию, Клинт задержался, и со шкодной улыбкой выставил будильник на компьютере на 03:03, поставив сигналом звуки женского оргазма. Оглядел напоследок кабинет и довольно вздохнул: Lagom.
Когда шеф от этого проснется, потом он заснет с улыбкой. И дальше спать тоже будет… нормально.
Но формально же пакость, правда?
Эволюцию отношения Бартона к куратору проще всего было проследить по звуковому сопровождению.
Начиналось все с громкой и всегда очень витиеватой нецензурной лексики - непременно в лицо и никак иначе. Многоэтажность словесных конструкций *бешеного мальчишки из цирка* легко могла поспорить с небоскребами Старка. Ну и, ясное дело, цель у нее было та же: поразить, восхитить, покорить и поработить навеки.
Коулсон всегда выслушивал оглушительные панегирики подопечного, и всегда с неизменным вниманием, отдавая должное изощренному искусству. Сам он по складу характера в принципе не переносил бескультурную речь, но верный принципу: «не важно что тебе говорят, важно - с какой целью», почти не раздражался на это бескомпромиссное и оглушительное, как детский плач, требование внимания.
Просто выслушивал и оформлял соответствующее количество нарядов вне очереди.
Пока, через пару недель, болтаясь с тряпкой и керосином под брюхом Хелликарьера, Клинт начал ругать куратора просто для собственного удовольствия. После того, как ему по совершенно возмутительному потаканию смехотворному суеверию, запретили свистеть. Тут он уже не изощрялся, а отводил душу. Определения были куда проще скандинавских кёнингов, но куда более красочными и выразительными. Местами Фил даже заслушивался.
Постепенно, по мере того, как Хоукай чувствовал себя в ЩИТе более уверенно, громкие разборки с куратором сошли на нет. Клинт уже не требовал от него безразденьного внимания к капризам - понял, что не дождется, да и перестал в нем нуждаться, привыкнув даже к незванному и постоянному наблюдению.
Коулсон по прежнему раздражал его своей непробиваемостью, вечными масками и непогрешимостью, но Клинт признал его профессионаллизм. И заодно - человеческое право не соответствовать его, Бартона, запросам, а быть таким, каким предпочитает он сам.
Примерно в это же время Хоукай стал неосознанно хмуриться, когда слышал в разговорах о Коулсоне упоминания его безупречности. И в хвалебном смысле, и в ругательном. Что-то царапало его в этом всеобщем мнении, хотя он его полностью разделял, твердо убежденный, что агент Коулсон - робот ледяного металла, не ведающий эмоций и заблуждений просто по специфике конструкции. Возможно, - угрюмо решил Клинт, - так можно думать только мне, я же точно знаю, а эти придурки просто повторяют сплетни. Что бы они понимали, сволочи.
Так он, сам того не заметив, поделил мир на них с Коулсоном и остальных.
Заметив это, Фил невесело усмехнулся, и как всегда, никто не узнал, о чем он подумал. Потому что агент Коулсон был очень воспитанным.
Следующий этап был неизбежен, но к стыду своему, Фил его пропустил. Клинту хватило какой-то минимальной, не отслеженной куратором минуты, чтобы увидеть в нем человека. Нормального, неидеального и усталого. И именно поэтому - полностью оправданного во всем. Даже в этой совершенно дурацкой манере так себя вести, которая исправно продолжала выбешивать Клинта до состояния тотальной взъерошенности.
Но взгляд Хоукая стал внимательнее и спокойнее. Манера речи не обрела повышенную культурность, но стала куда обоснованнее. Иногда, когда он считал, что можно не выделываться, он даже переходил на почти литературный язык. Фил целых полчаса позволил себе помечтать о том, что следующего этапа не будет, но, разумеется напрасно.
Час «Х» наступил однажды утром, когда Фьюри созвал народ для объявления графика дежурств. Коулсон как всегда стоял у компьютера, внося последние правки, Клинт был у кофейного автомата, практически на другом конце мира. Но Фил видел, как он дернулся, что-то услышав из чужого разговора, но застыл на полувдохе так ничего и не сказав, застигнутый пониманием. Myötähäpeä. Не важно кто и что именно сказал тогда о Коулсоне, не важно, насколько эти слова были справедливы. Но Клинт бессознательно кинулся его защищать. А потом застыл, вспомнив, как сам горячо выкрикивал возможно те же самые слова. И мучительно покраснел.
Фил вздохнул, сохраняя файл.
Глупый мальчик. Не переживай, наступит еще для тебя момент разочарования, всему свое время...
Автор: амитей
Пейринг: Фил Коулсон/Клинт Бартон /теоретически))/
Рейтинг: PG
Предыстория - недавно мне на глаза попался список идиом на разных языках, которых нет в русском. я настолько влюбилась в саму эту идею, что она как-то переросла в цикл драбблов.
пока их 6, то есть, ровно треть задуманного)) в каждом драббле обыгрывается одно из этих слов, которых нет в языке, пояснение и перевод обитают в эпиграфе.
чтобы прочитать текст нужно щелкнуть по картинке)
.
смотреть/читать
1.
bakku-shan
211 слов
bakku-shan
211 слов
バックシャン (bakku-shan)(японский) –
когда барышня со спины кажется
привлекательной, а при виде ее лица
тебе становится страшно. В общем,
нечто вроде: «эх, такую задницу испортила!»
когда барышня со спины кажется
привлекательной, а при виде ее лица
тебе становится страшно. В общем,
нечто вроде: «эх, такую задницу испортила!»
Первый раз агент Коулсон видит Клинта Бартона, своего будущего подопечного за час до полицейского участка. Тот стоял на выступе одной из старых печных труб на крыше и натягивал лук. Было достаточно темно, камера фиксировала только общий расплывающийся силуэт и четкую задницу на пол экрана. Задница была очень ничего, такую стоило вытаскивать откуда угодно. Даже если бы Фил был сейчас не на работе, а так и было, к слову сказать.
Он, разумеется, свернул на место происшествия, и даже усмехнулся, когда услышал полицейские сирены и увидел, как эту самую задницу арестовывают за соучастие. Коулсон был профессионалом, поэтому опознать лицо по заднице для него не составляло труда. Это и был профессионализм. Да, именно.
Как бы оно там ни было, он все равно собирался вмешиваться.
В процессе переговоров с Фьюри и полицией, угрюмость и лексика мистера борца-за-справедливость-Хоукая как-то не заострили на себе внимания. Зато когда на базе, в первую же неделю Бартон пролазил всю вентиляцию, поцапался с тремя инструкторами, доломал трофейный мексиканский вертолет и наговорил самому Филу такого и в таких выражениях… Правда – последнее исключительно с собой наедине, не то, чтобы это его спасало …
- Да уж, Соколиный глаз, - протянул Коулсон, разглядывая аккуратно прожженную хлоркой мишень на спине своего лучшего пиджака, - bakku-shan…
Это и правда было сожаление. Никакого "вызов принят". Честное агентское.
.
2.
Backpfeifengesicht
228 слов
Backpfeifengesicht
228 слов
Backpfeifengesicht (немецкий) – лицо, по которому
необходимо врезать кулаком. Ближайший русский
аналог «кирпича просит». Но в одно слово.
необходимо врезать кулаком. Ближайший русский
аналог «кирпича просит». Но в одно слово.
За свою не слишком долгую жизнь Клинт Бартон успел многое повидать. И перепопадать в кучу передряг разной степени опасности и комичности. Когда до тебя с самого детства никому нет особого дела, это получается как-то само собой. Но в его жизни не случалось еще ничего похожего на нынешнюю хрень. Даже цирку было откровенно слабо это переплюнуть.
Типа-официальную 24/7-работу под типа-руководством некоего анклСэма*. Который так мониторит, что ему и в ухо плюнуть затруднительно**. Несколько раз получив в ответ на явное нарывательство спокойную улыбку и заверение: «Заботиться о вас мой долг, мистер Бартон. Вы сегодня обедали?»… Клинт решил, что опустить этого авторитета гребанного – дело принципа.
Не то, чтобы это что-то изменило в их отношениях.
Клинт нарывался. Его изымали из ситуации за два-три шага до серьезных последствий, выслушивали истерическое шипение на тему «Хорош палить!», протаскивали через душ, кормили и запирали в карцере с книжкой. После первого раза – в карцере с вентиляцией 10 см в диаметре.
Не то, чтобы Бартон не сумел ничего в эти 10 см засунуть.
Не то, чтобы его ярость, когда он обнаружил там на месте затыренного Dubа*** несколько фантиков с аскорбинкой и никотиновые пластыри, долго продержалась против его же хохота.
Впрочем, по большому счету, это никак не отражалось на его отношении к куратору. Шипя вслед тому, прищуриваясь на сведенную мишень на спине: «Backpfeifengesicht!», Клинт чувствовал себя почти абсолютно счастливым.
Но далеко не сразу это осознал. Впрочем, не он один.
* uncle Sam - так в Штатах называют неопознанные трупы
** Мониторить – подглядывать / Плюнуть в ухо - наврать
*** Dub - короб шмали (сиганет с травкой) за 20 баксов
.
3.
Desenrascanco
560 слов
Desenrascanco
560 слов
Desenrascanco (португальский) – возможность выпутаться из
затруднений, не имея для этого ни продуманного решения, ни
вообще каких-либо возможностей. Самый приблизительный аналог
– «родиться в рубашке», но это все равно совсем не то.
затруднений, не имея для этого ни продуманного решения, ни
вообще каких-либо возможностей. Самый приблизительный аналог
– «родиться в рубашке», но это все равно совсем не то.
Клинт был уверен, что Коулсон считает виноватым во всем его. В целом, это было оправдано.
Если бы Бартону не взбрело в голову следить за куратором, если бы он не выпал, проломив потолок, прямо на зеленое сукно притона, если бы у него не был настолько взъерошенный, но опасный вид с его сюрикенами и парой пистолетов...
В общем, если бы не Хоукай, Коулсону не пришлось бы переоборудовать свою машину в кабриолет.
Сам Коулсон виноватым Клинта не считал. Но благоразумно об этом помалкивал.
На самом деле, всё было проще: Фил развлекался.
Совмещал, так сказать, свою любовь к покеру и необходимость поддерживать...эммм.. бдительность. Каждый раз, когда он чувствовал, что засиживается на кабинетной бумажной работе, он делал небольшие вылазки в город. Разорял пару оружейных или нарко складов, прикрывал несколько притончиков, ласково, почти ненавязчиво подправлял конфликты в бандах и чуть-чуть корректировал сферы влияния.
Ничего особенного, всегда только минимальное вмешательство. Всегда наобум и без всякого плана. Без оружия и каких бы то ни было средств связи.
Это было принципиально: только так Фил мог со всей определенностью выяснить, не потерял ли он свое... чутьё? Desenrascanco.
В тот раз ему ужасно не везло в картах. Фил продолжал делать ставки и ловить зреющее внутри ожидание - подобному отсутствию фарта просто обязано было найтись объяснение. Коулсон с тихим восторгом предвкушал какие-нибудь чарующие пакости.
Пакости свалились ему почти прямо в руки в лице ощетинившегося Хоукая. Фил не помнил, когда в последний раз ему было так весело. А отбиваться ошалевшим Клинтом вместо подручных средств было действительно весело. Почему-то Фил ничуть не опасался за его безопасность. В той же мере, как никогда не боялся за свою.
Всё остальное было на месте.
Двери оказывались в нужных местах и открывались сами. Когда Коулсон выпрыгивал в окно, прихватив шиворот Клинта, стекло разбилось с красивыми брызгами, только чуть-чуть мазнув по виску, а внизу, конечно же, дожидалась брезентовая фура, по которой они кубарем скатились, очередным чудом не переломав ноги в помойке, подгоняемыми группой поддержки из радостной автоматной очереди.
Когда они каскадом пробурлили по шестиполосной оживленной трассе и бездумно вынырнули в какой-то машине, Бартон ошеломленно ловил ртом воздух, словно его действительно только что вытащили из водоворота. Фил только хмыкнул и нажал на газ, даже не глядя в зеркала.
И вот через тридцать один километр он их и поджидал. Огромный, почти изящный экскаватор на стройплощадке, который спокойно выезжал с полным ковшом гнутой ржавой арматуры.
У Бартона оказалось живое воображение, - мечтательно подумал Фил, покосившись на резко побледневшего и распахнувшего глаза парня, и коротко скомандовал, - ВНИЗ!
Клинт без раздумий и промедления тут же стек на уровень своего заднего сидения, сам Коулсон вжался в откинутое сиденье водителя, почти восторженно глядя как на них несется ковш экскаватора, полный ржавых острых железяк, готовых превратить их в прекрасный шашлык, и втопил на полную газ, вместо того, чтобы адекватно выжать тормоза вместе с ручником.
...
Экскаватор аккуратно снес крышу его дорогой акуры, и засыпал погоню арматурой. На следующий день газеты восхищались словарным запасом экскаваторщика, высказавшего бедным ганста-браткам все, что он о них думал.
Уже можно было затормозить и благополучно отправиться на базу, но Фил выбрался из города на фривей и с наслаждением несся вперед, напрочь отключив мозг, просто ощущая себя живым и всемогущим.
Клинт молчал.
И когда они вернулись на базу - тоже. Как-то вяло отмахнулся, обозвав его на голову ушибленным укуренным бычьём. И уполз к себе. Коулсон блаженно прикрыл глаза, уверенный, что как минимум до завтра ни на какие приколы его подопечного точно не потянет.
4.
Rwhe
457 слов
Rwhe
457 слов
Rwhe (язык тсонга, разновидность банту, Южная Африка) –
упасть пьяным и голым на полу и заснуть.
упасть пьяным и голым на полу и заснуть.
Дня три после выкаблученных куратором кульбитов, Клинт провел как обычно: провернул несколько давно задуманных шуток, сорвал перловый день в столовой, отдраил в наказание два нижних уровня со всеми потайными комнатками и сейфами, два раза чуть не подорвался на сигнализации, выяснил в очередной раз, что он слишком лузер, чтобы взломать систему защиты или хотя бы систему жизнеобеспечения, и вот. К вечеру четвертого дня, когда у него кончились текущие взыскания и не было пока назначено новых, Клинт почувствовал, что балансирует над пропастью.
Следовало немедленно или все понять или в дупель напиться.
Первое ему не грозило, оставалось второе.
.
Нельзя сказать, что Клинт был в шоке. Ну, подумаешь, свалился с потолка, побегал от автоматной очереди, чуть не превратился в шашлык на арматуре.. Что им, стекол никогда не выбивали, было бы с чего нервные клетки тратить. Нормальный экшн.
Если бы не этот.. клоун обдолбанный. У Клинта и у самого была явная нехватка инстинкта самосохранения, но не полное же отсутствие! Да за придурка на экране в кинотеатре и то больше переживаешь, чем Коулсон за себя. И чем за него, Клинта, если уж на то пошло, тоже!
Это не укладывалось в голове.
И во всех прочих местах тоже не укладывалось.
Особенно в сочетании с контрол-фриком-куратором, который вышагивал по базе и появлялся у него за спиной из ниоткуда в обычные дни.
Поэтому Бартон сидел в клубе и пил. У него уже давно отказал слух, в этом месте музыка была настолько громкой, что попросту превращалась в вибромассаж. Периодически, пока еще мог держаться на ногах, Клинт отползал на танцпол, но после третьего вояжа благополучно осел с парой бутылок на диванчике в уголку. Рядом с ним трахались какие-то укуренные подростки, ему было пофиг, у него было дело. Он забывал то, что не в силах был понять.
Он не помнил, каким чудом сумел выбраться из клуба и добраться до базы. Чисто на автомате.
Более того, он умудрился даже каким-то образом намокнуть в душе, прежде чем выметись на середину своей комнаты, гордо выдохнуть в пространство *Rwhe!*и и рухнуть на пол. Спать.
Агент Коулсон, выслушавший вместе с пространством полномочное заявление, удивленно приподнял брови. Странность заключалась в том, что он опознал сказанное.
Фил, уже пятнадцать минут подпирал дверной косяк и с интересом смотрел на очередные перемещения Хоукая. Провести того по городу проблем не составляло, но в помещении, к сожалению, было слишком много предметов, о которые можно было споткнуться.
И вот теперь Коулсон даже с неким умилением разглядывал валяющегося плашмя на полу лучника. Из одежды на том был только один насквозь мокрый развязанный кроссовок, чьи шнурки понуро висели, как усы скорбного шляхтича.
А задница и правда ничего, - с видом знатока хмыкнул Фил, Стащил со спящего кроссовок и накрыл того пледом.
С завтрашнего утра Клинту стоило усложнить программу обучения. Устроить активную тренировку. И пусть, пожалуй, вырабатывает командный голос. Громко. И старательно.
5.
Lagom
462 слова
Lagom
462 слова
Lagom (шведский) – не слишком много, не
слишком мало, а так, чтобы в самый раз.
слишком мало, а так, чтобы в самый раз.
Одним из самых нелюбимых видов заданий у Коулсона было сопровождение директора Фьюри на всякие секретные переговоры под видом светских вечеринок. Дело было даже не в умении вливаться в это сумасшедшее болото и благополучно казаться там своим. И не в необходимости притворяться. Филу просто было очень неприятно смотреть на тех, с кем беседует Фьюри: не слышать слов, но слишком хорошо издалека видеть, что они имеют в виду. Политика слишком грязная игра. Даже если это умная политика. Потому что предательство остается предательством, какими бы гуманными целями его не оправдывали. Ничем, кроме загнивания изнутри видеть жизнь этих людей он не мог.
Тут не спасали даже его нежно лелеемые идеалы.
Как-то так.
А всё прочее, включая неприметное обезвреживание намеренных и случайных злоумышленников, было скорее развлечением и способом отвлечься от лицезрения химических процессов разложения душ.
Даже когда во имя секретности нужно было позволить этим злоумышленникам себя достать.
В общем, плечо ему вывихнуть все-таки помогли. А вот разряд электрошокера был уже исключительно его самодеятельностью. Впрочем, Фил не жалел, результат был достигнут, незадачливое трио идиотов упаковано во вместительный багажник Фьюри, а встреча все-таки подошла к концу. Lagom.
И даже дорога до базы оказалась конечной. А ванна – как всегда – горячей и прекрасной. Ванну Фьюри оборудовал специально для него. ЩИТовские юнцы прекрасно обошлись бы душем. А он – нет. Распрощавшись с юношескими порывами и досконально изучив, что можно требовать от своего тела, а что нет, поневоле учишься и баловать его. Чтобы потом – требовать по праву.
.
Вообще, Клинта тогда занесло туда со скуки. Просто оттого, что подглядывать за девочками в душе интереснее, чем мыть пол. Только вот вместо девочек был… куратор. Тот самый, который никогда не делает ошибок, и все-таки, закусив губу, сам вправляет себе вывих плеча по способу Кохера. Которому – подумать только – явно больно. И потом с одной рукой сползти в ванну – тоже. А запахи эвкалипта и йода от воды совсем сбивают с толку. И то, как Коулсон досадливо морщится и трет почти незаметные следы от шокера. И то, как он устало закрывает глаза.
Если бы Клинт застал его в ванной недели две назад, он бы с удовольствием разнес по ЩИТу свежие сплетни. Неделю назад просто отмахнулся бы: что с этого долбанного фраера возьмешь. А теперь… теперь было самое время задуматься.
Клинт оставил Коулсона приходить в себя, и потихоньку сползал в его кабинет. Убрал провода с напряжением от дверной ручки и вытер с пола скипидар. Тончайший слой чернильной пыли с клавиатуры стирать не стал – хлопотно. К тому же надо же оставить хоть что-нибудь. Чтобы слишком проницательные специальные агенты ничего не заподозрили. Уже ныряя обратно в вентиляцию, Клинт задержался, и со шкодной улыбкой выставил будильник на компьютере на 03:03, поставив сигналом звуки женского оргазма. Оглядел напоследок кабинет и довольно вздохнул: Lagom.
Когда шеф от этого проснется, потом он заснет с улыбкой. И дальше спать тоже будет… нормально.
Но формально же пакость, правда?
6.
Myötähäpeä
585 слов
Myötähäpeä
585 слов
Myötähäpeä (финский) – когда кто-то что-то сделал
дурацкое, а стыдно за это почему-то вам.
дурацкое, а стыдно за это почему-то вам.
Эволюцию отношения Бартона к куратору проще всего было проследить по звуковому сопровождению.
Начиналось все с громкой и всегда очень витиеватой нецензурной лексики - непременно в лицо и никак иначе. Многоэтажность словесных конструкций *бешеного мальчишки из цирка* легко могла поспорить с небоскребами Старка. Ну и, ясное дело, цель у нее было та же: поразить, восхитить, покорить и поработить навеки.
Коулсон всегда выслушивал оглушительные панегирики подопечного, и всегда с неизменным вниманием, отдавая должное изощренному искусству. Сам он по складу характера в принципе не переносил бескультурную речь, но верный принципу: «не важно что тебе говорят, важно - с какой целью», почти не раздражался на это бескомпромиссное и оглушительное, как детский плач, требование внимания.
Просто выслушивал и оформлял соответствующее количество нарядов вне очереди.
Пока, через пару недель, болтаясь с тряпкой и керосином под брюхом Хелликарьера, Клинт начал ругать куратора просто для собственного удовольствия. После того, как ему по совершенно возмутительному потаканию смехотворному суеверию, запретили свистеть. Тут он уже не изощрялся, а отводил душу. Определения были куда проще скандинавских кёнингов, но куда более красочными и выразительными. Местами Фил даже заслушивался.
Постепенно, по мере того, как Хоукай чувствовал себя в ЩИТе более уверенно, громкие разборки с куратором сошли на нет. Клинт уже не требовал от него безразденьного внимания к капризам - понял, что не дождется, да и перестал в нем нуждаться, привыкнув даже к незванному и постоянному наблюдению.
Коулсон по прежнему раздражал его своей непробиваемостью, вечными масками и непогрешимостью, но Клинт признал его профессионаллизм. И заодно - человеческое право не соответствовать его, Бартона, запросам, а быть таким, каким предпочитает он сам.
Примерно в это же время Хоукай стал неосознанно хмуриться, когда слышал в разговорах о Коулсоне упоминания его безупречности. И в хвалебном смысле, и в ругательном. Что-то царапало его в этом всеобщем мнении, хотя он его полностью разделял, твердо убежденный, что агент Коулсон - робот ледяного металла, не ведающий эмоций и заблуждений просто по специфике конструкции. Возможно, - угрюмо решил Клинт, - так можно думать только мне, я же точно знаю, а эти придурки просто повторяют сплетни. Что бы они понимали, сволочи.
Так он, сам того не заметив, поделил мир на них с Коулсоном и остальных.
Заметив это, Фил невесело усмехнулся, и как всегда, никто не узнал, о чем он подумал. Потому что агент Коулсон был очень воспитанным.
Следующий этап был неизбежен, но к стыду своему, Фил его пропустил. Клинту хватило какой-то минимальной, не отслеженной куратором минуты, чтобы увидеть в нем человека. Нормального, неидеального и усталого. И именно поэтому - полностью оправданного во всем. Даже в этой совершенно дурацкой манере так себя вести, которая исправно продолжала выбешивать Клинта до состояния тотальной взъерошенности.
Но взгляд Хоукая стал внимательнее и спокойнее. Манера речи не обрела повышенную культурность, но стала куда обоснованнее. Иногда, когда он считал, что можно не выделываться, он даже переходил на почти литературный язык. Фил целых полчаса позволил себе помечтать о том, что следующего этапа не будет, но, разумеется напрасно.
Час «Х» наступил однажды утром, когда Фьюри созвал народ для объявления графика дежурств. Коулсон как всегда стоял у компьютера, внося последние правки, Клинт был у кофейного автомата, практически на другом конце мира. Но Фил видел, как он дернулся, что-то услышав из чужого разговора, но застыл на полувдохе так ничего и не сказав, застигнутый пониманием. Myötähäpeä. Не важно кто и что именно сказал тогда о Коулсоне, не важно, насколько эти слова были справедливы. Но Клинт бессознательно кинулся его защищать. А потом застыл, вспомнив, как сам горячо выкрикивал возможно те же самые слова. И мучительно покраснел.
Фил вздохнул, сохраняя файл.
Глупый мальчик. Не переживай, наступит еще для тебя момент разочарования, всему свое время...
@темы: Рейтинг: PG, Fanart, Phil Coulson, Clint "Hawkeye" Barton, Fanfiction
-
-
23.08.2012 в 22:46-
-
23.08.2012 в 22:49-
-
23.08.2012 в 23:34-
-
23.08.2012 в 23:51-
-
24.08.2012 в 00:10драбблы - прелесть!
-
-
24.08.2012 в 00:43Тем более, не опознать такую задницу!
После первого раза – в карцере с вентиляцией 10 см в диаметре.
Не то, чтобы Бартон не сумел ничего в эти 10 см засунуть.
Трудно сомневаться в способностях агента Бартона. Он может почти все!
Клинт молчал.
И когда они вернулись на базу - тоже. Как-то вяло отмахнулся, обозвав его на голову ушибленным укуренным бычьём. И уполз к себе. Коулсон блаженно прикрыл глаза, уверенный, что как минимум до завтра ни на какие приколы его подопечного точно не потянет.
Вот он - действенный способ заставить замолчать Клинта!
Он забывал то, что не в силах был понять.
Клинт оставил Коулсона приходить в себя, и потихоньку сползал в его кабинет. Убрал провода с напряжением от дверной ручки и вытер с пола скипидар. Тончайший слой чернильной пыли с клавиатуры стирать не стал – хлопотно. К тому же надо же оставить хоть что-нибудь. Чтобы слишком проницательные специальные агенты ничего не заподозрили. Уже ныряя обратно в вентиляцию, Клинт задержался, и со шкодной улыбкой выставил будильник на компьютере на 03:03, поставив сигналом звуки женского оргазма. Оглядел напоследок кабинет и довольно вздохнул: Lagom.
Клинт и молча способен на многое.
Так он, сам того не заметив, поделил мир на них с Коулсоном и остальных.
разве это можно было остановить?
Спасибо, отличные истории!!!
-
-
24.08.2012 в 01:20доставил.
Впрочем, остальные тоже на высоте. Но Коулсон, который из чистой вредности устраивает такое... Шикрен.
Спасибо за прекрасное. С нетерпением жду продолжения
-
-
24.08.2012 в 07:25illu,
Найто,
спасибо))) да, они вдохновляют))
Midnight_Guest,
sablefluffy,
кролик форева!))) оно давно просилось и вот.)
*Мышик*,
на радость)))
да, клинта опознать по заднице проще простого))))
Blood and Chocolate,
да, Коулсон и не такое может. в тихом омуте...)))
постараюсь не затягивать)
-
-
24.08.2012 в 13:25самые буйные черти)))
Вдохновение)
-
-
24.08.2012 в 17:04"А что подумал Фрейд - никто не узнал. Потому что он был очень умный". (це)
-
-
26.08.2012 в 00:46Бравушки!
* uncle Sam - так в Штатах называют неопознанные трупы
Не-а, неопознанные трупы - это Джон/Джейн До\Доу. А анкл Сэм - это дядюшка Сэм или попросту государство, правительство, большой брат.
)))
-
-
26.08.2012 в 00:53не то слово)) спасибо)
Гость в 17:04
Incognit@,
про ссылку - как было, так и скопировала, гангстерский жаргон, может у них юмор такой..
но ручаться не могу))
-
-
26.08.2012 в 00:59)))
-
-
26.08.2012 в 01:03про джона доу я знаю. это..эмм.. так сказать, официальная версия.
а гангстеры и вообще, всякие тамошние уличные братки, которые обогатили бартоновский лексический запас, видимо, прикалываются и называют неизвестные им трупы *дядюшкой Сэмом*, вроде - вот и родное государство пригребло. ну или как-то так.
в общем, Клинт еще и каламбурами увлекается в тайне от меня)))))
-
-
26.08.2012 в 01:04John Doe (Jane Doe)
-
-
26.08.2012 в 01:07амитей, он может)))
-
-
24.11.2012 в 16:06Очень здоровские драблы, я так поняла - вы еще напишите, да?)